В нашей стране действительно установлен и действует с согласия значительной части населения внутренний оккупационный режим. События 23, 31 января и 2 февраля это наглядно показали.
С оккупационным режимом можно и предстоит бороться всем, кто больше не хочет его принимать и поддерживать. Бороться разными методами и средствами. Какими именно, определят люди и время. Как и многие, предпочитаю и поддерживаю только ненасильственные методы.
Но исходить я теперь буду из того, что это действительно оккупационный режим и отношение у меня к нему — ко всем заявлениям Путина, Пескова, Володина, Матвиенко, Мишустина и т.д. — соответствующее — как к оккупантам. И руководство МВД, и полицейские генералы, и разгоняющие и избивающие протестующих омоновцы, и руководители прокуратуры и СК, и члены Конституционного суда, и члены Госдумы и Совета Федерации, и высокопоставленные чиновники в Кремле и на местах — все они функционеры ОККУПАЦИОННОГО РЕЖИМА, созданного ими в России.
Понятия и слова, посредством которых публицисты, политики, СМИ описывают существующую в нашей стране ситуацию, чрезвычайно значимы для нас. Через призму разных понятий мы по-разному воспринимаем ситуацию, в которой существуем, и у нас возникает разное отношение к ней.
Одно дело — полагать и называть режим авторитарным, автократическим, недемократическим — все это как бы его изъяны, которые можно и нужно стремиться исправить. Совершенно другое дело — понять и сказать себе, что "путинский режим" — это режим оккупации России, осуществляемый не из-за границы, а изнутри (примерно так в теле человека растет раковая опухоль), что оккупацию населения со всеми вытекающими из этого последствиями — выкачиванием и вывозом из страны и распределением среди оккупантов львиной доли национальных ресурсов, жестким контролем над СМИ и т.д. и т.п. — осуществляют силовики и функционеры властных структур высшего и среднего уровня (выше я назвал ряд этих структур).
Если признать существующий в России режим внутриоккупационным, то всё, чему мы продолжаем удивляться и о чём искренне негодуем, — огромное и всё растущее в стране число силовиков, фактической запрет на митинги и демонстрации, огромная жестокость при их разгоне, тысячи задержанных и массовые административные аресты, обыски у мирных гражданских активистов, жестокие и неправосудные приговоры к лишению свободы на много лет за "пластиковый стаканчик", массовый отказ в регистрации оппозиционных кандидатов в депутаты на выборах в течение многих последних лет, многократный отказ в регистрации оппозиционной партии, создававшейся Алексеем Навальным, работающая в режиме "бешеного принтера" Госдума, непрерывно выпускающая репрессивные законы, даже издевательское и нелегитимное голосование по новой усиливающей полномочия президента Конституции т.д. и т.п. — является ЕСТЕСТВЕННЫМ И НЕОБХОДИМЫМ проявлением сути внутриоккупационного режима.
Но ведь можно, наверное, — и так пишут и говорят сегодня авторитетные российские политологи, оппозиционные публицисты и политики — сказать, что все вышеперечисленное и многое другое — это проявления авторитарного, недемократического режима? И правильно ли и с какой целью определять его как внутриоккупационный?
Чтобы ответить, приведу в качестве некоторой аналогии существование внутриоккупационного режима маршала Петена на части территории Франции во время Второй мировой войны. Прекрасно знаю, что тот режим всегда называли и называют "коллаборационистским", и это совершенно правильно в связи с сотрудничеством режима Виши (по названию города, в котором находилось правительство Петена) с Гитлером. Но по отношению к населению подчинявшейся ему части Франции режим Виши можно определить и как внутриоккупационный, поскольку осуществлялся он не немецкими, а французскими функционерами и французской жандармерией.
Имеет ли рассуждение о понимании и признании "путинского режима" внутриоккупационным смысл и какое-то практическое значение? По-моему, имеет.
Представьте себе, что вы живете в своей стране под оккупацией. И просто подумайте, как вы будете относиться к оккупантам — будь то французы, немцы или свои русские функционеры?
Прежде всего, живя под оккупацией, нужно работать и кормить себя и семью. Для этого нужно иметь работу в бюджетных учреждениях или заниматься бизнесом. Нужно продолжать учебу в школах и вузах и преподавать тем, кто в них учится. Нужно лечить людей. Можно и нужно заниматься исследованиями (так, кстати, поступал в гитлеровской Германии знаменитый русский ученый-генетик Тимофеев-Ресовский, сын которого был в антигитлеровском "Сопротивлении" и был арестован гестапо). Можно и хочется ходить в театры и на выставки и можно и нужно ставить в театрах пьесы, делать выставки, издавать книги и т.д. и т.п. Хочется любить и рожать детей.
Но рассудите, считая и понимая, что власть в России оккупационная (точнее, внутриоккупационная), как вы лично будете к ней относиться и заниматься всем перечисленным? Думаю, вы будете чувствовать и понимать, что с оккупационной властью можно иметь дело, только пребывая все время настороже, не доверять ей, стараться оккупационную власть ничем не поддерживать и не уступать оккупантам ни пяди своей души.
Конечно, с оккупантами страны можно и приходится вступать в отношения и переговоры и временные соглашения, чтобы обеспечить свою жизнь и жизнь в стране (магазины, транспорт, почта, больницы, школы и все остальное, что необходимо для жизни), но при этом функционеров-оккупантов следует признавать в роли не законных, а оккупационных властей.
И мне кажется, что те люди, кто считает "путинский режим" оккупационным, будут хотеть не только того, чтобы оккупанты ушли и отказались от власти, но и того, чтобы вместо них во власть — в правительство, в Думу, в городские думы и мэрии, в прокуратуру, суды, полицию и т.д. — на смену функционерам-оккупантам пришли не коллаборационисты. Даже участвуя и работая в органах оккупационной власти, чтобы помогать людям (такие примеры были во время войны и есть сейчас), те оппозиционеры, кто там работают или стремятся туда попасть, по идее должны понимать, что они работают во временной, оккупационной власти и что их задача служить не власти, а по-честному решать вопросы жизни людей.
То же самое касается участия в выборах. Оппозиционерам можно участвовать в выборах в органы оккупационной власти, чтобы ослабить, а не укрепить эту власть и по возможности улучшить условия жизни людей. Но при этом та же Мосгордума и мэрия Москвы являются для меня органами по сути оккупационной власти. Считать её законной, а не оккупационной я не могу, и усилия нескольких демократических депутатов Мосгордумы и каких-то честно, самоотверженно и умно работающих сотрудников мэрии (созданная ими система МФЦ замечательна), хотя и очень нужны, никак не меняют и не могут изменить природу существующего сегодня в России режима.
Жить в условиях оккупационного режима можно по-разному, но помнить о том, что он оккупационный, надо всегда!
