Надеюсь, редакция Каспаров.Ru не осудит меня, если я скажу, что первый вариант этих заметок был отвергнут как излишне агрессивный. Что ж, призову на помощь Льва Толстого, в 1902 году написавшего в своем дневнике:
"О мертвых же почему не говорить и худого. В нашем мире, напротив, установилось правило: с некрологами и юбилеями говорить одни страшно преувеличенные похвалы, следовательно, только ложь. И это наносит людям ужасный вред, сглаживая и делая безразличным понятие добра и зла".
Могу, конечно, и Валерию Новодворскую процитировать – ее предостережение о Навальном 2011 года, да и повторить то, что я сам сказал о нем в том же году на Гранях.ру. Но не буду. Добавлю только, что нынешние заметки – адаптированный к медиаформату раздел "Иван-Царевич" из моей книги "Русский тоталитаризм" (ISBN 978-1-304-12476-0). Как видите, и без Достоевского не обошлось.
Но вернуться к теме меня побудили не классики позапрошлого века, а скандалы вокруг ФБК, уже в эмиграции подтвердившего свою провокаторскую миссию. А как так получилось, никак не разобраться без критического осмысления деятельности покойного Навального. Не сотвори себе кумира – что при жизни культового персонажа, что после смерти, даже если это смерть в узилище.
Итак, 2011 год. Борьба с коррупцией была объединена им (Навальным) с борьбой против мигрантов. До этого он отметился поддержкой нападения на Грузию и грузинофобией. Сочетание знакомое, не удивительное. Удивительно другое – популизм и национализм нашли поддержку не у широких народных масс, а у тех, кто считал себя интеллектуальной и культурной элитой, хотя они не могли не видеть совпадений с нацистами периода их подъема, с новыми правыми партиями в европейских странах. И самым удивительным образом забыли антигрузинские призывы в 2008 году, под которыми Навальный до самой смерти подписывался, сожалея лишь о том, что называл грузин "грызунами". О "чучмеках" в адрес гастарбайтеров он не сожалел. Главное, что за ним, по мнению прогрессивной общественности, могло пойти большинство.
Но не пошло. В феврале 2023 года "Левада-центр" опубликовал результаты исследования о позиционировании Навального внутри страны. Опрошенные были хорошо осведомлены о том, что Навального отправили в колонию. Более половины считали решение суда справедливым и полагали, что Навальный должен понести наказание. Пятая часть придерживалась противоположного мнения и думала, что таким образом власть сводит счеты с политическим противником. По сравнению с февралем 2022 года уровень одобрения деятельности Навального снизился: 9% одобряли (в феврале 2022 года – 14%), 57% не одобряли (в феврале 2022 года – 60%). Кроме того, возросла доля респондентов, которые его не знали: если в начале 2022 года таких было 14%, то в 2023-м – 23%. Так что прогрессивная общественность, которая хотела быть с большинством, просчиталась. Народным лидером Навальный не стал. Тем интереснее, что его популизм и национализм оказались привлекательными для части интеллигенции, считающей себя демократической, а не для масс. То есть вождем Навальный стал в определенном социальном сегменте, а не для всего населения.
Преклонение перед Навальным и его памятью означало и означает разрыв с демократической традицией. Интеллектуальная и культурная элита оказалась управляемой с помощью методов массовой культуры, на ней была отработана технология контролируемого общественного психоза. Ни одного расследования Навальный и его Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) не провел. Все это были сливы противоборствующих элитных группировок, не содержащие криминала. Одно "хорошо живет на свете Винни-Пух": фото и планы особняков, полеты со своими собаками на частных самолетах за свой счет, какие-то заплесневелые долгострои, именовавшиеся новыми резиденциями Путина. Все кампании Навального вызывали один вопрос: ну и что? Криминал-то в чем?
Навальный вывел на улицу толпу без программы и без позитивных лозунгов и требований, только чтобы пошуметь и подраться. Был выявлен и мобилизован погромный потенциал русского социума. Если совсем коротко и по существу, то нет никакой разницы, с какой массой сливается человек с деперсонализированной идентичностью – с лоялистской или фрондерской, тем более что граница между ними условна. Главное – отсутствие личностного начала и личностной стратегии. Так фрондер становится членом тоталитарного сообщества, одним из его системообразующих элементов.
Много лет Навальный прекрасно справлялся с заменой обсуждения стратегически важных проблем страны социальным вуайеризмом и шариковщиной. Отдельная тема – преследования рядовых участников акций Навального и его длительный правовой иммунитет. Получи два подряд условных срока за крупные хищения (справедливость приговоров здесь не обсуждается) в стране, где дают пять лет за украденный мешок картошки, – совершенно немыслимо, как и обретение загранпаспорта через два дня после обращения к руководителю администрации президента. И уж совсем невозможно условно осужденному выехать за границу, если там не умирает его близкий родственник. К этому надо добавить грубейшие нарушения закона о выборах президента кандидатом-самозванцем Навальным. И в том, что касается организации штабов, и в предвыборной агитации, и, конечно, в сборе средств. Но эти очевидные свидетельства опеки власти над Навальным расценивались его экзальтированными поклонниками как следствие страха власти перед их вождем.
Самой большой заслугой Навального перед Кремлем была подготовка социума к конституционному перевороту 2020 года и к полномасштабному вторжению в Украину. Несколько лет русская фронда занималась подглядыванием за теми, кого выставлял напоказ Кремль с помощью Навального. Когда власть запретила людям обсуждать собственную историю, они этого и не заметили. А ведь борьба против поправок могла стать тем общенациональным событием, вокруг которого начало бы формироваться гражданское общество, отсутствующее в России. Про вторжение в феврале 2022 года и говорить нечего.
Из Навального делали Голдстейна, это очевидно. Из Березовского не очень получилось, а из Навального – то, что надо. Двойник кремлевской власти, ее зеркальное отражение не пошел дальше лозунгов о борьбе с коррупцией, не затронул ни одной принципиальной темы. Кстати, еще один вопрос, который очень не любят поклонники Навального: почему только их кумир имел в заключении свободный доступ к интернету? Он был постоянно на связи, сообщал подробности своей жизни, комментировал происходящее в стране и мире. И один такой на всю Россию – никто из полит- и просто заключенных не вещал и не вещает из-за решетки.
Один из проектов, связанных с Навальным, – так называемое умное голосование (УГ) на выборах разного уровня – концентрация голосов против кандидатов "Единой России". То был очередной подлог и обман населения. У голосовавших не за ЕР создавалась иллюзия оппозиционного действия, в то время как они поддерживали более одиозные политические силы, отличающиеся от "Единой России" лишь большим количественным проявлением агрессивности и нетерпимости.
УГ не ограничилось участием в обновлении тоталитарной элиты, оно было превращено в откровенную провокацию, напомнившую чекистскую операцию "Трест" и прочие проекты создания подставных оппозиционных организаций с целью выявления потенциальных противников режима. Соратники Навального объявили регистрацию в сети тех, кто намеревался участвовать в акциях в поддержку вождя. И тех, кто хотел получить указания, за кого голосовать в ходе УГ. Тысячи людей повелись на эту провокацию и написали самодоносы. После этого власть распустила все структуры Навального, объявив их и его самого экстремистами. Они свое отработали. Потом это повторилось в предвыборной кампании Бориса Надеждина.
В Украине про Навального все давно поняли, как и в Грузии. А вот западная общественность и западный политический истеблишмент не поняли ничего. Даже не пытались разобраться. Это хуже и опаснее всего. На Западе Навального всерьез считали и считают лидером несуществующей демократической оппозиции, порой даже называют правозащитником.
Запад принял Навального, совершенно не интересуясь его ценностями, принципами, программой, хотя очевидным было его сходство с партиями кремлевского фашинтерна (я предложил этот термин еще в 2014 году в киевской газете "День") – с Ле Пен, Найджелом, "Альтернативой для Германии". Произошло это потому, что все это перестало интересовать западный истеблишмент, западную политическую и интеллектуальную элиту. А это прямой путь к тоталитаризму, куда ведут свободный мир и кремлевский фашинтерн, и Орбан, и Фицо. И, конечно, Трамп с его пониманием политики как коммерческой сделки, подменой ценностей ценой. Навальный сущностно, содержательно не отличавшийся от Путина, стал рассматриваться как возможный партнер новой сделки с тоталитарной Россией. Отсутствие популярности, неизвестность Навального среди массы населения, его влияние исключительно на ограниченную аудиторию во внимание не принимались. Так что "навальный психоз" выявил не только отсутствие демократического потенциала в тоталитарной России, но и готовность Запада двигаться к тоталитаризму в собственном устроении.
В таком качестве Навальный устраивал и тех российских олигархов, которые, по всей видимости, финансировали его деятельность, еще с 2008 года. Называются разные имена, но подобное расследование не входит в мои планы. Делаться это могло только с санкции Кремля. Среди российских олигархов нет и никогда не было приверженцев демократии и свободы. А вот инвестировать продвижение альтернативного фюрера они вполне могли. После смерти Навального активным политиком стала его вдова – Юлия Навальная. Весьма показательно, что биография покойного названа "Патриот", а его преемница борется против тех, кто считает вероятным и желательным распад России, ратует за единую и неделимую страну. По умолчанию, в состав РФ входят и аннексированные регионы Украины.
Вся история Навального – с начала раскрутки на "Русском марше" до похорон – показывает, что Россия стопроцентно нацистская тоталитарная страна, что там нет сил, ориентирующихся на принципы и ценности свободы и демократии (или они в меньшинстве). Тоталитарные единство и цельность царят в России, несмотря на внутривидовую борьбу, независимо от отношения к власти, Путину и прочим мелочам. Навальный войдет в историю как один из демиургов новой модели российского тоталитаризма. Контрфюрер опаснее фюрера. С фюрером все ясно. С контрфюрером связываются пустые надежды на то, что будет лучше. Но там, где фюрерство, все всегда одинаково. Навальный был контрфюрером, замена ему найдется. И будет вечная ходьба по кругу. Вывести из него может иной лидер, подобный иудейским пророкам, не рвущийся в цари, а напоминающий народу о несоответствии его существования с тем, что видел в нем Всевышний. И напоминание это должно быть адресовано не всем, а каждому.
Сейчас это откровенный разговор – невозможный в России, но вполне вероятный в рассеянии – о том, что русские и Россия вслед за деперсонализацией опустились до расчеловечивания. Для такого разговора придется преодолеть наследие Навального, сделавшего невозможным рефлексию тех, кто считает себя противником власти. Фронда никогда не станет оппозицией, пока не допустит критического отношения к себе, не преодолеет свой нарциссизм и свою самодостаточность.
